Доклад: Роль наблюдателя в квантовой механике

Алексей Мазур

Главная проблема квантовой механики – это вопрос о том, что происходит в момент редукции волновой функции. Почему плоская волна электрона «реализуется» в одной точке фотопластины? Является ли наша неспособность «вычислить», какая именно из имеющихся возможностей «реализуется», фундаментальным законом природы, либо же следствием несовершенства используемых нами методов и приборов. Сам процесс редукции так же не уловим, как линия горизонта или основание радуги. В какой момент он происходит? В момент взаимодействия волновой функции с фотопластиной, являющейся «классическим» объектом, либо же в момент «наблюдения» экспериментатора за фотопластиной? И чем же так выделен «наблюдатель», что ему дано право выбирать по какому из возможных путей пойдет мир дальше?

Давайте попробуем разобраться, где проходит грань между «классическим» и квантовым объектом. В бытность студентами (а именно только студенты, пожалуй, в наше время и задаются такими вопросами), мой отец В.А.Мазур и его друг А.В.Гайнер рассуждали примерно следующим образом. Процесс «наблюдения» – это есть процесс взаимодействия волновой функции с прибором, который имеет настолько сложную волновую функцию, что рассчитать ее нет никакой возможности. Поэтому он является классическим объектом. Результат взаимодействия волновой функции электрона с таким объектом непредсказуем и носит вероятностный характер, но не потому, что это есть фундаментальный закон природы, а потому, что наши методы исследования несовершенны. Желая упростить модель «наблюдения», они гипотетически поставили такой эксперимент. Берем плоскую волну электрона, падающую на идеально плоскую фотопластину, состоящую из атомов водорода, расположенных в шахматном порядке. Все атомы находятся в основном состоянии. Вычислить результат взаимодействия не составляет большого труда. Волновая функция пластины после взаимодействия представляет из себя сумму N (где N – число атомов в пластине) слагаемых, каждое из которых имеет «вес» 1/N. Первое слагаемое – атом номер 1 возбужден, остальные – в основном состоянии, второе слагаемое – атом номер 2 возбужден, остальные – в основном состоянии и т.д. Вывод, который отсюда сделали мой отец и А.В.Гайнер – такая пластина не является классическим объектом, а остается квантовым, реальные же пластины устроены достаточно сложно, чтобы быть классическими.

Я же предлагаю довести их гипотетический эксперимент до конца, и рассмотреть, что будет после взаимодействия этой пластины с наблюдателем. Конечно, смоделировать волновую функцию наблюдателя нам не по силам. Но некоторые аналогии кажутся достаточно очевидными. Итак, наш «квантовый» наблюдатель посмотрел на эту фотопластину. Что произойдет с его волновой функцией? Как легко можно понять, она распадется на N слагаемых. Условно их можно назвать так: первое слагаемое – наблюдатель видит возбужденный атом номер 1, второе слагаемое – наблюдатель видит возбужденный атом номер 2 и т.д. Опять, казалось бы, момент редукции от нас ускользнул. Но давайте рассмотрим субъективные ощущения наблюдателя. Предположим, он провел этот эксперимент три раза. Как легко видеть, его волновая функция имеет уже N в кубе слагаемых. И вот тут и произошла редукция. Предположим, что он встретил «классического», а не «квантового» наблюдателя, который спросил у его результаты этих экспериментов. И от N в кубе слагаемых нашего «квантового» наблюдателя останется только одно. Но заметьте – он будет твердо уверен в том, что в первом случае он видел возбужденным атом, скажем номер 27, во втором – 3, а в третьем – 137. Никаких воспоминаний о других слагаемых своей волновой функции в нем не останется. Об этих своих «субъективных» ощущениях он и расскажет «классическому» наблюдателю.

Отсюда мы видим, что процесс редукции может быть вовсе не связан с процессом «наблюдения». В момент «наблюдения» не наблюдатель «выбирает» одно из возможных состояний мира, а сам «распадется» на слагаемые. Каждое из этих слагаемых соответствует слагаемым «измеряемого» объекта. Предположим, что редукция происходит вообще очень редко. Раз в год, например. Все наблюдатели, и мы с вами, в том числе, после редукции и представления не будем иметь о том, что наши волновые функции имели другие, «нереализовавшиеся» слагаемые.

Очевидно, что особой необходимости в «реализации», как таковой, нет. Она проистекала из субъективного ощущения тех наблюдателей, которые «видели» как из равновероятных возможностей случайным образом «реализуется» только одна. Ведь ни одно из слагаемых волновой функции наблюдателя не содержит информации о других слагаемых.

Тут мы упираемся в вопрос о том, что такое «я» наблюдателя. Легко понять, что «субъектом» является не весь ансамбль «слагаемых», а только одно из них. Причем – любое. То есть, человек представляет из себя не «мировую линию», а «дерево», причем точками разветвления являются моменты «наблюдений», а попросту – моменты взаимодействия с окружающим миром. И касается это, как вы понимаете, не только людей.

Картина мира, которая предстает после осознания вышеизложенного, выглядит совершенно фантастично. Все, что могло случиться – случилось. Все потерянные возможности были реализованы, они существуют в одном мире и пространстве с нами, но никакого воздействия на нас не оказывают. И, надо признать, что эта картина мира является прямым следствием законов квантовой механики, а не досужими домыслами псевдонаучных фантастов.

Скептики, конечно, могут сказать – а какие следствия из этих рассуждений? Никакого практического смысла они не в себе не несут. Это не совсем так.

Во-первых, становиться очевидным, что нет границы между квантовым и классическим объектом. Момент редукции для нашего субъективного «Я» происходит действительно в момент наблюдения. Но это не мы что-то делаем с миром, а мир что-то делает с нами. Но для простоты можно оставить понятие редукции и гордиться тем, что каждый «реализует» свой мир.

Во-вторых, легко объясняется тот эксперимент, который был поставлен то ли в конце сороковых, то ли в начале пятидесятых. Какая-то частица, распадалась на два осколка, каждый из которых летел в противоположных направлениях. Так, как в момент распада частица покоилась, то все направления полета 1-го осколка были равновероятны. Но вот второй, согласно закону сохранения импульса, должен был лететь в строго противоположном направлении. Детекторы, улавливающие осколки, были поставлены так, чтобы разница времен между «поимкой» осколков была меньше, чем потребуется свету, чтобы дойти от одного детектора до другого (чтобы исключить возможное воздействие результатов на одном детекторе на результаты на другом). Парадокс был в том, что волновые функции двух осколков «реализовывались» согласованно друг против друга, согласно законам сохранения, но ставя в тупик физиков – как волновая функция осколка номер два «узнает» о произошедшей редукции волновой функции осколка номер один? Узнает быстрее скорости света?

Как мы теперь понимаем, редукция осколка номер два происходит не в момент его взаимодействия с детектором, а в момент взаимодействия наблюдателя с детектором, так что причинно-следственные связи не нарушаются.

Никто в мире не понимает квантовую механику - это главное, что нужно о ней знать. Да, многие физики научились пользоваться ее законами и даже предсказывать явления по квантовым расчетам. Но до сих пор непонятно, почему присутствие наблюдателя определяет судьбу системы и заставляет ее сделать выбор в пользу одного состояния. «Теории и практики» подобрали примеры экспериментов, на исход которых неминуемо влияет наблюдатель, и попытались разобраться, что квантовая механика собирается делать с таким вмешательством сознания в материальную реальность.

Кот Шредингера

Сегодня существует множество интерпретаций квантовой механики, самой популярной среди которых остается копенгагенская. Ее главные положения в 1920-х годах сформулировали Нильс Бор и Вернер Гейзенберг. А центральным термином копенгагенской интерпретации стала волновая функция - математическая функция, заключающая в себе информацию обо всех возможных состояниях квантовой системы, в которых она одновременно пребывает.

По копенгагенской интерпретации, доподлинно определить состояние системы, выделить его среди остальных может только наблюдение (волновая функция только помогает математически рассчитать вероятность обнаружить систему в том или ином состоянии). Можно сказать, что после наблюдения квантовая система становится классической: мгновенно перестает сосуществовать сразу во многих состояниях в пользу одного из них.

У такого подхода всегда были противники (вспомнить хотя бы «Бог не играет в кости» Альберта Эйнштейна), но точность расчетов и предсказаний брала свое. Впрочем, в последнее время сторонников копенгагенской интерпретации становится все меньше и не последняя причина тому - тот самый загадочный мгновенный коллапс волновой функции при измерении. Знаменитый мысленный эксперимент Эрвина Шредингера с бедолагой-котом как раз был призван показать абсурдность этого явления.

Итак, напоминаем содержание эксперимента. В черный ящик помещают живого кота, ампулу с ядом и некий механизм, который может в случайный момент пустить яд в действие. Например, один радиоактивный атом, при распаде которого разобьется ампула. Точное время распада атома неизвестно. Известен лишь период полураспада: время, за которое распад произойдет с вероятностью 50%.

Получается, что для внешнего наблюдателя кот внутри ящика существует сразу в двух состояниях: он либо жив, если все идет нормально, либо мертв, если распад произошел и ампула разбилась. Оба этих состояния описывает волновая функция кота, которая меняется с течением времени: чем дальше, тем больше вероятность, что радиоактивный распад уже случился. Но как только ящик открывается, волновая функция коллапсирует и мы сразу видим исход живодерского эксперимента.

Выходит, пока наблюдатель не откроет ящик, кот так и будет вечно балансировать на границе между жизнью и смертью, а определит его участь только действие наблюдателя. Вот абсурд, на который указывал Шредингер.

Дифракция электронов

По опросу крупнейших физиков, проведенному газетой The New York Times, опыт с дифракцией электронов, поставленный в 1961 году Клаусом Йенсоном, стал одним из красивейших в истории науки. В чем его суть?

Есть источник, излучающий поток электронов в сторону экрана-фотопластинки. И есть преграда на пути этих электронов - медная пластинка с двумя щелями. Какой картины на экране можно ожидать, если представлять электроны просто маленькими заряженными шариками? Двух засвеченных полос напротив щелей.

В действительности на экране появляется гораздо более сложный узор из чередующихся черных и белых полос. Дело в том, что при прохождении через щели электроны начинают вести себя не как частицы, а как волны (подобно тому, как и фотоны, частицы света, одновременно могут быть и волнами). Потом эти волны взаимодействуют в пространстве, где-то ослабляя, а где-то усиливая друг друга, и в результате на экране появляется сложная картина из чередующихся светлых и темных полос.

При этом результат эксперимента не меняется, и если пускать электроны через щель не сплошным потоком, а поодиночке, даже одна частица может быть одновременно и волной. Даже один электрон может одновременно пройти через две щели (и это еще одно из важных положений копенгагенской интерпретации квантовой механики - объекты могут одновременно проявлять и свои «привычные» материальные свойства, и экзотические волновые).

Но при чем здесь наблюдатель? При том, что с ним и без того запутанная история стала еще сложнее. Когда в подобных экспериментах физики попытались зафиксировать с помощью приборов, через какую щель в действительности проходит электрон, картинка на экране резко поменялась и стала «классической»: два засвеченных участка напротив щелей и никаких чередующихся полос.

Электроны будто не захотели проявлять свою волновую природу под пристальным взором наблюдателя. Подстроились под его инстинктивное желание увидеть простую и понятную картинку. Мистика? Есть и куда более простое объяснение: никакое наблюдение за системой нельзя провести без физического воздействия на нее. Но к этому вернемся еще чуть позже.

Нагретый фуллерен

Опыты по дифракции частиц ставили не только на электронах, но и на куда больших объектах. Например, фуллеренах - крупных, замкнутых молекулах, составленных из десятков атомов углерода (так, фуллерен из шестидесяти атомов углерода по форме очень похож на футбольный мяч: полую сферу, сшитую из пяти- и шестиугольников).

Недавно группа из Венского университета во главе с профессором Цайлингером попыталась внести элемент наблюдения в подобные опыты. Для этого они облучали движущиеся молекулы фуллерена лазерным лучом. После, нагретые внешним воздействием, молекулы начинали светиться и тем неминуемо обнаруживали для наблюдателя свое место в пространстве.

Вместе с таким нововведением поменялось и поведение молекул. До начала тотальной слежки фуллерены вполне успешно огибали препятствия (проявляли волновые свойства) подобно электронам из прошлого примера, проходящим сквозь непрозрачный экран. Но позже, с появлением наблюдателя, фуллерены успокоились и стали вести себя как вполне законопослушные частицы материи.

Охлаждающее измерение

Одним из самых известных законов квантового мира является принцип неопределенности Гейзенберга: невозможно одновременно установить положение и скорость квантового объекта. Чем точнее измеряем импульс частицы, тем менее точно можно измерить ее положение. Но действие квантовых законов, работающих на уровне крошечных частиц, обычно незаметно в нашем мире больших макрообъектов.

Потому тем ценнее недавние эксперименты группы профессора Шваба из США, в которых квантовые эффекты продемонстрировали не на уровне тех же электронов или молекул фуллерена (их характерный диаметр - около 1 нм), а на чуть более ощутимом объекте - крошечной алюминиевой полоске.

Эту полоску закрепили с обеих сторон так, чтобы ее середина была в подвешенном состоянии и могла вибрировать под внешним воздействием. Кроме того, рядом с полоской находился прибор, способный с высокой точностью регистрировать ее положение.

В результате экспериментаторы обнаружили два интересных эффекта. Во-первых, любое измерение положения объекта, наблюдение за полоской не проходило для нее бесследно - после каждого измерения положение полоски менялось. Грубо говоря, экспериментаторы с большой точностью определяли координаты полоски и тем самым, по принципу Гейзенберга, меняли ее скорость, а значит и последующее положение.

Во-вторых, что уже совсем неожиданно, некоторые измерения еще и приводили к охлаждению полоски. Получается, наблюдатель может лишь одним своим присутствием менять физические характеристики объектов. Звучит совсем невероятно, но к чести физиков скажем, что они не растерялись - теперь группа профессора Шваба думает, как применить обнаруженный эффект для охлаждения электронных микросхем.

Замирающие частицы

Как известно, нестабильные радиоактивные частицы распадаются в мире не только ради экспериментов над котами, но и вполне сами по себе. При этом каждая частица характеризуется средним временем жизни, которое, оказывается, может увеличиваться под пристальным взором наблюдателя.

Впервые этот квантовый эффект предсказали еще в 1960-х годах, а его блестящее экспериментальное подтверждение появилось в статье , опубликованной в 2006 году группой нобелевского лауреата по физике Вольфганга Кеттерле из Массачусетского технологического института.

В этой работе изучали распад нестабильных возбужденных атомов рубидия (распадаются на атомы рубидия в основном состоянии и фотоны). Сразу после приготовления системы, возбуждения атомов за ними начинали наблюдать - просвечивать их лазерным пучком. При этом наблюдение велось в двух режимах: непрерывном (в систему постоянно подаются небольшие световые импульсы) и импульсном (система время от времени облучается импульсами более мощными).

Полученные результаты отлично совпали с теоретическими предсказаниями. Внешние световые воздействия действительно замедляют распад частиц, как бы возвращают их в исходное, далекое от распада состояние. При этом величина эффекта для двух исследованных режимов также совпадает с предсказаниями. А максимально жизнь нестабильных возбужденных атомов рубидия удалось продлить в 30 раз.

Квантовая механика и сознание

Электроны и фуллерены перестают проявлять свои волновые свойства, алюминиевые пластинки охлаждаются, а нестабильные частицы замирают в своем распаде: под всесильным взором наблюдателя мир меняется. Чем не свидетельство вовлеченности нашего разума в работу мира вокруг? Так может быть правы были Карл Юнг и Вольфганг Паули (австрийcкий физик, лауреат Нобелевской премии, один из пионеров квантовой механики), когда говорили, что законы физики и сознания должны рассматриваться как взаимодополняющие?

Но так остается только один шаг до дежурного признания: весь мир вокруг суть нашего разума. Жутковато? («Вы и вправду думаете, что Луна существует лишь когда вы на нее смотрите?» - комментировал Эйнштейн принципы квантовой механики). Тогда попробуем вновь обратиться к физикам. Тем более, в последние годы они все меньше жалуют копенгагенскую интерпретацию квантовой механики с ее загадочным коллапсом волной функции, на смену которому приходит другой, вполне приземленный и надежный термин - декогеренция.

Дело вот в чем - во всех описанных опытах с наблюдением экспериментаторы неминуемо воздействовали на систему. Подсвечивали ее лазером, устанавливали измеряющие приборы. И это общий, очень важный принцип: нельзя пронаблюдать за системой, измерить ее свойства не провзаимодействовав с ней. А где взаимодействие, там и изменение свойств. Тем более, когда с крошечной квантовой системой взаимодействуют махины квантовых объектов. Так что вечный, буддистский нейтралитет наблюдателя невозможен.

Как раз это объясняет термин «декогеренция» - необратимый с точки зрения процесс нарушения квантовых свойств системы при ее взаимодействии с другой, крупной системой. Во время такого взаимодействия квантовая система утрачивает свои изначальные черты и становится классической, «подчиняется» системе крупной. Этим и объясняется парадокс с котом Шредингера: кот представляет собой настолько большую систему, что его просто нельзя изолировать от мира. Сама постановка мысленного эксперимента не совсем корректна.

В любом случае, по сравнению с реальностью как актом творения сознания, декогеренция звучит куда более спокойно. Даже, может быть, слишком спокойно. Ведь с таким подходом весь классический мир становится одним большим эффектом декогеренции. А как утверждают авторы одной из самых серьезных книг в этой области, из таких подходов еще и логично вытекают утверждения вроде «в мире не существует никаких частиц» или «не существует никакого времени на фундаментальном уровне».

Созидающий наблюдатель или всесильная декогеренция? Приходится выбирать из двух зол. Но помните - сейчас ученые все больше убеждаются, что в основе наших мыслительных процессов лежат те самые пресловутые квантовые эффекты. Так что где заканчивается наблюдение и начинается реальность - выбирать приходится каждому из нас.

"Информация, положенная в основу Ииссиидиологии, призвана в корне изменить всё ваше нынешнее видение мира, который вместе со всем, что в нём находится, - от минералов, растений, животных и человека до далёких Звёзд и Галактик - в действительности представляет собой невообразимо сложную и чрезвычайно динамичную Иллюзию, не более реальную, чем ваш сегодняшний сон".

1. Введение

1. Введение

По современным представлениям, в основе всех объектов классической реальности лежит квантовое поле. Они возникли из имевшихся ранее представлений о классическом поле Фарадея-Максвелла и выкристаллизовались в процессе создания специальной теории относительности. При этом поле пришлось считать не формой движения какой-либо среды (эфира), а специфической формой материи с весьма непривычными свойствами. По прежним представлениям считалось, что классическое поле, в отличие от частиц, непрерывно излучается и поглощается зарядами, не локализуется в конкретных точках пространства-времени, но может распространяться в нём, передавая сигнал (взаимодействие) от одной частицы к другой с конечной скоростью, не превосходящей скорости света.Представлялось, что физические свойства системы существуют сами по себе, что они объективны и не зависят от измерения. Измерение одной системы не влияет на результат измерения другой системы. Этот период в истории науки принято называть периодом локального реализма.

Возникновение в начале 20-го века квантовых идей в умах ученых привело к пересмотру классических представлений о непрерывности механизма излучения и поглощения света, и к выводу о том, что эти процессы происходят дискретно - путём излучения и поглощения квантов электромагнитного поля - фотонов, что подтвердилось результатами экспериментов с абсолютно черным телом.

Вскоре было установлено, что каждой отдельной элементарной частице следует соотнести локальное поле, соответствующее вероятности обнаружения любого из её конкретных состояний. Таким образом, в квантовой механике параметры каждой материальной частицы описывались определённой вероятностью. Впервые эту вероятность обобщил П. Дирак (Р. Dirac) для случая с электроном, описав его волновую функцию.

Последние интерпретации квантовой механики шагнули намного дальше всего этого. Классическая реальность возникает из квантовой при наличии обмена информацией между объектами. Когда информации о таком взаимодействии между участниками становится достаточно много, появляется возможность говорить об элементах классической реальности и различать компоненты суперпозиции друг от друга. Для «создания» классической реальности, информации о взаимодействии всех возможных участников, достаточно, чтобы различить компоненты суперпозиции между собой.

Всё это наводит меня на ряд вопросов, до сих пор не имеющих научного обоснования. Они сводятся к двум основным вопросам. Откуда в квантовой реальности возникают наблюдатели, обмен информацией между которыми инициирует появление классической реальности при декогеренции? Каковы их свойства и особенности? Именно в этом ракурсе я вижу дальнейшую смысловую линию своих рассуждений. Это позволит значительно расширить существующие теоретические модели квантовой механики и ответить на множество нерешённых проблем современной физики.

2. Роль наблюдателя в квантовой физике

Более детально поговорим о свойствах квантового мира. Одним из самых удивительных исследований в истории физики является двущелевой эксперимент с интерференцией электронов. Суть эксперимента заключается в том, что источник излучает пучок электронов на светочувствительный экран. На пути этих электронов есть препятствие в виде медной пластины с двумя щелями.

Какую картинку можно ожидать увидеть на экране, если электроны обычно представляются нам небольшими заряженными шариками? Две полосы напротив прорезей в пластине. Но на самом деле, на экране появляется узор из чередующихся белых и черных полос. Это связано с тем, что при прохождении через щель электроны начинают вести себя не только как частицы, но и как волны (так же ведут себя фотоны или другие легкие частицы, которые могут быть волной в то же время).

Эти волны взаимодействуют в пространстве, сталкиваясь и усиливая друг друга, и в результате сложный интерференционный рисунок из чередующихся светлых и темных полос отображается на экране. В то же время результат этого эксперимента не изменяется, даже если электроны проходят поодиночке — даже одна частица может быть волной и проходить одновременно через две щели. Этот принцип является основополагающим во всех интерпретациях квантовой механики, когда частицы могут одновременно демонстрировать свои «обычные» физические свойства и экзотические свойства как волна.

Но как насчет наблюдателя? Именно он делает эту запутанную историю еще более запутанной. Когда физики во время подобных экспериментов попытались определить с помощью инструментов, через какую щель фактически проходит электрон, картинка на экране резко изменилась и стала «классической»: с двумя освещенными полосами строго напротив щелей.

Эксперименты по интерференции частиц проводились не только с электронами, но и другими, гораздо более крупными объектами. Например, использовались фуллерены, большие замкнутые молекулы, состоящие из нескольких десятков атомов углерода. В 1999 году группа ученых из Венского университета под руководством профессора Цайлингера пыталась включить элемент наблюдения в эти эксперименты. Чтобы сделать это, они облучали движущиеся молекулы фуллеренов лазерными лучами. Затем, нагретые внешним источником, молекулы начинали светиться и неизбежно обнаруживать свое присутствие для наблюдателя.

До начала такого наблюдения фуллерены довольно успешно избегали препятствия (проявляя волновые свойства), аналогично предыдущему примеру с электронами, попадающими на экран. Но с присутствием наблюдателя фуллерены стали вести себя как совершенно законопослушные физические частицы, то есть проявляли корпускулярные свойства.

Соответственно, если бы кто-то окружил установку Цайлингера совершенными детекторами фотонов, то он, в принципе, мог бы установить, на какой из щелей дифракционной решетки рассеялся фуллерен. Хотя никаких детекторов вокруг установки не было, их роль оказалась способна выполнять окружающая среда. В ней и записывалась информация о траектории и состоянии молекулы фуллерена. Таким образом, принципиально не важно, через что идет обмен информацией: через специально поставленный детектор, окружающую среду или человека. Для разрушения когерентности и исчезновения интерференционной картины, при наличии информации, через какую из щелей прошла частица, не имеет значения, кто ее получит. Если вся эта система форм, включая атомы и молекулы, активно участвует в информационном обмене, я не вижу принципиальной разницы между ними и сознанием человека в качестве наблюдателя.

Недавние эксперименты профессора Шваба из США вносят весьма ценный вклад в эту область. Квантовые эффекты в этих экспериментах были продемонстрированы не на уровне электронов или молекул фуллеренов (примерный диаметр которых составляет 1 нм), а на более крупных объектах - крошечной алюминиевой ленте. Эта лента была зафиксирована с обеих сторон так, чтобы ее середина находилась в подвешенном состоянии и могла вибрировать под внешним воздействием. Кроме того, рядом было помещено устройство, способное точно записывать положение ленты. В результате эксперимента обнаружилось несколько интересных моментов. Во-первых, любое измерение, связанное с положением объекта, и наблюдение за лентой влияло на нее - после каждого измерения положение ленты изменялось.

Во-вторых, некоторые измерения привели к охлаждению ленты. Наверняка может быть несколько разных объяснений этим эффектам, но пока учёные предполагают, что именно наблюдатель может влиять на физические характеристики объектов одним своим присутствием. Невероятно! Но результаты следующего эксперимента ещё более не вероятны.

Квантовый эффект Зенона — метрологический парадокс квантовой физики, заключающийся в том, что время распада метастабильного квантового состояния некоторой системы прямо зависит от частоты измерения её состояния, был экспериментально подтвержден в конце 1989 года Дэвидом Вайнлендом и его группой в Национальном институте стандартов и технологий (Боулдер, США). Метастабильные состояния в квантовых системах — состояние с временем жизни, много большим характерного времени жизни возбуждённых состояний атомной системы. Оказывается, вероятность распада метастабильной квантовой системы может зависеть от частоты измерений ее состояния и в предельном случае нестабильная частица, в условиях более частого наблюдения за ней, никогда не будет распадаться. При этом вероятность может как уменьшаться (так называемый прямой эффект Зенона), так и увеличиваться (обратный эффект Зенона). Эти два эффекта не исчерпывают всех возможных вариантов поведения квантовой системы. Особым образом подобранная череда наблюдений способна приводить к тому, что вероятность распада ведет себя как расходящийся ряд, то есть фактически не определена.

Что же кроется за этим загадочным процессом наблюдения? Всё больше людей подходят к осознанию того, что в основе наблюдаемой реальности лежит нелокализованная и непостижимая квантовая реальность, которая становится локализованной и «видимой» в ходе обмена информацией между всеми её наблюдателями. Каждый наблюдатель квантовой реальности начиная от атома, продолжая человеком и заканчивая скоплением галактик, вносит свой вклад в её локальную декогеренцию. Тот факт, что материя может наблюдать сама за собой, что было продемонстрировано опытом Цайлингером, и изменять при этом физические параметры реальности, что было показано в опытах Шваба, наводит меня на мысль о том, что каждый объект окружающей действительности наделён сознанием. За процессом наблюдения кроется ничто иное - как сознание. Все материальные объекты, в том числе атомы и фотоны, обладают сознанием. Это является отправной точкой моих дальнейших рассуждений, которые подтверждаются и глубже обосновываются в ииссиидиологии. Приглашаю вас проанализировать их в следующей главе.

3. Квантовый эффект Сознания

Далее я провожу упрощённую проекцию перечисленных выше квантовых свойств на наше понимание классического мира. Представьте себе бесконечное электромагнитное поле, распространяющееся во всех направлениях от источника излучения. Вспомните, что где-то в лаборатории учёные поставили на пути этого излучения пластину с двумя щелями. Как только они подносят к пластине измерительный прибор, волна локально превращается в поток отдельных частиц. Когда прибор убирают, поток отдельных частиц вновь сливается в излучение и на экране опять можно наблюдать интерференционную картину. Тот же эффект наблюдается при экстремальном охлаждении некоторых атомов вещества (происходит нивелирование теплового - электромагнитного взаимодействия между ним) при образовании конденсата Бозе-Эйнштейна - группа атомов сливается воедино и теряется возможность говорить о каждом из них по отдельности. В первом случае система не конкретизирована и проявляет волновые свойства, во втором случае приобретает эффект корпускулярного проявления в соответствии с информацией, которая нас начинает конкретно интересовать. Справедливости ради следует отметить, что всё это весьма упрощённая схема с точки зрения современной квантовой физики, ведь электромагнитная волна сама по себе является материальным объектом, в каком бы виде она ни выражалась - частицы или волны.

Вышеприведенный рисунок демонстрирует разнокачественное отражение реальности: состояние1-состояние-2-состояние-3. Наше собственное сознание и система восприятия является типичным наблюдателем с весьма ограниченными возможностями восприятия, что отражается на нашем наборе представлений о себе и об окружающем мире. В отличие от сверхточных измерительных приборов, работающих на сверхпроводниках, к примеру, скорость нашего наблюдения за объектами окружающей действительности сильно ограничена возможностями биоэлектрической динамики нейронных цепочек. Информации, получаемой нашими органами восприятия о том, что происходит на щелях медной пластины, явно недостаточно для локального подавления эффекта интерференции фотонов, что создаёт перед нами физически реальную иллюзию интерференционной картины. Для наблюдателя другого типа, например птицы, интерференция может отсутствовать в данной точке пространства, что даёт мне повод называть её иллюзией, которая физически реальна только для локального наблюдателя.

Увеличивая информативность когнитивного процесса, мы буквально расширяем познаваемые границы своей физической реальности. Одной из сравнительных характеристик его информационной насыщенности может являться частота наблюдения. Например, чувствительность нашего визуального наблюдения за системой без детектора получается значительно ниже, и мы получаем крайне мало информации для анализа. С другой стороны, более энергетически насыщенные (высокочастотные) излучения проявляют себя по-другому в системе нашего восприятия (или вообще не проявляют), более активно взаимодействуя с окружающей средой. Если обобщить приведенные выше факты, то получается, что материя может представляться производной Информации. Для отдельно взятых наблюдателей, ограниченных разным кругом информационного взаимодействия, одна и тоже материя (волновая функция электрона) может иметь как плотноматериальное, так и транспарентное (не материальное) выражение.

4. Информационная концепция Сознания

Как уже было сказано, классический мир возникает в результате обмена информацией между всеми участниками квантовой реальности. Какова природа этих участников? Существует теория, согласно которой в основе всего лежат разнокачественные фокусы (кванты) информации. В ключе дальнейших рассуждений по моей теме считаю уместным подробнее остановиться на некоторых идеях этой концепции, более глубоко узнать о которых лучше из первоисточника.

Итак, эффект осознания нами самих себя в окружающем мире основан на последовательности наших перепроецирований между конкретными состояниями - фокусами интереса. Это сопровождается утратой сознания в предыдущем конкретном мире и мгновенным осознанием себя частью следующего физического мира, отличающегося от предыдущего на один условный квант информации. При этом изменяются пространственное, энергетическое, термодинамическое и другие соотношения параметров внутри системы классических объектов.

Что заставляет нас непрерывно изменять своё состояние? Все Фокусы информации несут в себе внутреннюю тензорность - напряжение, которое стремится к аннигиляции за счёт обмена избыточными потенциалами. По аналогии с физикой нестабильного атомного ядра у каждого фокуса существует своего рода период "полураспада", в котором идёт расход энергии, необходимой для аннигиляции качественной разности информации. Энергия получается из разности потенциалов между фокусами информации и расходуется на её уравновешивание.

Чем определяется "размер" кванта информации? Процесс наблюдения, который, как было отмечено, происходит за счёт непрерывного перепроецирования между отдельными фокусами (квантами) информации, в ииссиидиологии отождествляется с синтезом разнокачественной информации в новое качественное состояние, совмещающее признаки предыдущих. Каждый акт синтеза выражается расходом энергии, необходимой для резонационного схлопывания качественной разности между информацией. Чем большим объемом энергии манипулирует наблюдатель, тем больше разнокачественной информации синтезировано в каждом следующем фокусе его наблюдения. Этот принцип хорошо демонстрируется на примере увеличения энергоёмкости процессов, протекающих в химических и ядерных реакциях при аннигиляции. Степень синтезированности определяет размер кванта информации, наблюдаемый фокусом самосознания. Каждое мгновение она необратимо растёт и только растёт, но с разной интенсивностью.

Как соотносятся между собой наблюдатели разного "размера"? Наиболее универсальным квантом (фокусом) информации является фотон, имеющий максимальную уравновешенность (минимальный потенциал напряжения) относительно данной локальной группы участников квантовой реальности. Это косвенно отвечает на вопрос: почему фотон всегда существует на скорости света и не имеет массы покоя. Он не обременён энергией диссонанса по отношению к окружающему миру. Фотон является как бы "универсальной валютой" информационного взаимодействия. Так продолжалось бы бесконечно, если бы мы, по мере уравновешивания тензорной (декогерентной) части своих фокусов в процессе обмена информацией, сами не становились более универсальными в возможностях разнокачественных взаимодействий. Чем больше разнокачественной информации становится синтезировано в каждом нашем фокусе наблюдения, тем более широкий спектр качественной совместимости открывается для нашего взаимодействия. Неизбежно наступает такой момент, когда роль "универсальной валюты" начинают играть ещё более универсальные частицы, открывая возможности для более интенсивных информационных взаимодействий с прежде неизвестными нам фокусами самосознаний. Это сразу же отражается в радикальном изменении всех физических констант и свойств пространства-времени.

Иногда, для удобства изложения, автор ииссиидиологии характеризует динамику разно синтезированных наблюдателей (фокусов) как разно частотную. Существует множество разноуровневых фокусов информации, которые взаимодействуют между собой в других режимах проявления. Мы не успеваем ежемгновенно сложить о таких объектах целостное впечатление, то есть различить их среди других участников суперпозиции. Когнитивный процесс таких наблюдателей ежемнговенно оперирует значительно большим объемом информации, чем мы, и осуществляется на базе других переносчиков информации. Поэтому они как бы выпадают из нашей реальности как объекты наблюдения. Например, для нашего восприятия остаются доступными только атомно-молекулярные «оболочки» звёзд и планет, в отличие от их внутренней сути (сознания). То есть, согласно ииссиидиологии, любое явление в космосе обладает сознанием на разном уровне, начиная от атомов, продолжая человеком, заканчивая звёздами и галактиками. Мы не способны взаимодействовать с сознанием планеты из-за слишком разного объёма энергоинформационных взаимосвязей, которые структурируют каждый такт наших взаимоотношений с окружающей реальностью.

Фотоны обеспечивают обмен информацией в диапазоне существования, который мы привыкли называть "наша 3х-мерная вселенная". Внутри него существуют как "обычный" тип фотона, так и переходные к внешним и внутренним "границами" электромагнитного спектра - эрнилгманентный и фразулертный, что ещё предстоит экспериментально определить. За пределами электромагнитного спектра, в бесконечно коротких и бесконечно длинных волнах, фотон сменяется переносчиками информации других порядков, порождая для своих наблюдателей то, что мы бы назвали соответственно 2х-мерная и 4х-мерная вселенные со своими частотными "границами". Эта градация продолжается далее до бесконечности. Вся эта бесконечность фокусов информации сливается для нас в неразличимость "космической" суперпозиции некой, не поддающейся никакому описанию, энерго-плазмы.

Краткая таблица соответствия физических понятий в ииссиидиологии:

Наблюдатель - Фокус Самосознания

Квант - информационная дельта между двумя условно взятыми фокусами самосознания, обычно между текущим и последующим.

Энергия - эквивалент действия, необходимого для аннигиляции информационной дельты между двумя условно взятыми фокусами самосознания, - для их синтеза.

Синтез - резонационное схлопывание разнокачественных фокусов информации по отдельным признакам в новое качественное состояние.

Частота - информационная ёмкость, синтезированность кванта информации.

5. Заключение

В своей работе я прежде всего постарался показать, что представления об объективной, квантово-механической природе мироздания, в которой все существует автономно, безынициативно, единообразно, замкнуто по отношению ко всему остальному, могут уйти в прошлое уже совсем скоро. В связи с этим, такие основополагающие явления нашей жизни, как происхождение материи, природа энергии и квантового поля перестанут быть всего лишь эмпирическими наблюдениями и смогут получить свое более глубокое обоснование благодаря новейшим представлениям ииссиидиологии и других подобных прогрессивных исследовательских направлений. Например, каждый объект квантовой реальности как наблюдателя, можно наделить фокусом самосознания, стремящимся к уравновешиванию своей внутренней тензорности. Энергию можно определить как общий количественный эквивалент информационного взаимодействия между различными фокусами самосознаний, обеспечивающий их фокусную динамику возможностью для реализации неких резонационных эффектов проявления, которые субъективно интерпретируются нами как «материальность различной̆ степени плотности». Наблюдатели "разной степени плотности" тесно взаимосвязаны между собой общими диапазонами проявления, и взаимно обеспечивают проявление друг друга из суперпозиции в конкретных физических условиях. Фокусом своего самосознания можно активно смещаться в широком диапазоне интересов, непосредственным образом воссоздавая нужную окружающую действительность.

Один из конкретных выводов, который следует из представленного материала, состоит в том, что путем изменения качественных параметров собственного сознания, можно наблюдать изменение частоты электромагнитного излучения или массы элементарной частицы, никак непосредственно не влияя на них. Сейчас мы можем лишь воспроизводить обратный эффект путем целенаправленного изменения параметров релятивистских частиц, локально создавая необходимые условия и обеспечивая их внешней энергией.

Следующий практический вывод по моей статье подводит к тому, что трактование фактов появления или исчезновения каких любо объектов в фокусе нашего восприятия подлежит кардинальному изменению. Мы и созданные нами приборы постоянно входим и выходим из зоны качественной совместимости с множеством объектов квантовой реальности, наблюдая рождения и смерти проекций этих объектов: людей, животных, микроорганизмов, цивилизаций, планет и звезд. Познав трансцендентальные механизмы смещения собственного фокуса самосознания среди иных объектов квантовой реальности, мы сможем по своему усмотрению создавать любую материю всего лишь из света и информации. По предсказаниям автора концепции ииссиидиологии, специальная установка из группы электромагнитных генераторов способна воссоздать в своём фокусе эффект появления любого трехмерного объекта. По мере увеличения частоты излучения, объект постепенно будет уплотняться. Аналоги такой технологии уже есть, они заставляют светиться молекулы воздуха в заданном объеме пространства. В дальнейшем, при ускорении излучения до 270-280 импульсов, объект приобретёт плотноматериальное выражение. Сдвинуть его с места или повредить будет невозможно, если это действие не предусмотрено режиссером данной сцены.

Подводя итог статье, считаю, что мне удалось описать наиболее полезные идеи о возможных свойствах и особенностях квантовых наблюдателей. Что касается происхождения самих наблюдателей, то ответа на этот вопрос просто нет. Ясно только то, что из гипотетически бесконечного их множества, мы каждый раз непосредственно имеем дело только с определённым локальным диапазоном квантовых объектов. Именно границы этого диапазона - качество и количество входящих в него фокусов самосознаний - полностью определяют точные условия и параметры нашего физического проявления, формируя классический мир, где мы себя сейчас осознаём. А текущие трансцендентальные параметры нашего самосознания, в свою очередь, полностью определяют границы диапазона нашего возможного взаимодействия с другими объектами квантового мира.

В своей работе я предвкушаю время появления «Теории универсального объединения», которая окончательно увяжет все Силы Природы, макрокосма и микрокосма, откроет совершенно новые концепции взаимодействия Пространства-Времени, даст ключ к главным вопросам квантовой гравитации и космологии. Это послужит причиной глубокого раскола в научных кругах, поскольку из этой теории проистекают такие метафизические следствия, которые будут неприемлемы для многих заядлых материалистов. Для открытия этой теории потребуется не очередная попытка подсластить пилюлю старых, накопленных знаний, а фундаментальная интеллектуальная революция в умах и в представлениях множества учёных о пространстве и времени, об энергии и материи, о декогеренции и суперпозиции. Как показано в моей работе, этот процесс уже идёт полным ходом в открытых умах наиболее пытливых и широко мыслящих искателей истины, которые не привязаны к догматическим представлениям прошлых лет. Окружающее их пространство стремительно меняется вместе с их сознаниями. Подходит время каждому читателю более конкретно определяться, в каком качестве пространственно-временного континуума ему интереснее продолжать свое жизненное творчество: прежнем ограниченном или решительно новом.

Zurek W. H . Decoherence and the Transition from Quantum to Classical. http://xxx.lanl.gov/abs/quant-ph/0306072.

Современному состоянию и концептуальным вопросам квантовой теории посвящен обзор: Zurek W. H. Decoherence, einselection, and the quantum origins of the classical // Rev. Mod. Phys . 75, 715 (2003). Архивную версию можно свободно скачать: http://xxx.lanl.gov/abs/quant-ph/0105127.

Joos E., Zeh H. D., Kiefer C. et al . Decoherence and the Appearance of a Classical World in Quantum Theory (Springer-Verlag 2003). См. также сайт авторов этой книги: http://www.decoherence.de.

W.M.Itano; D.J.Heinsen, J.J.Bokkinger, D.J.Wineland (1990). «Quantum Zeno effect». PRA 41 (5): 2295-2300. DOI:10.1103/PhysRevA.41.2295. Bibcode:1990PhRvA..41.2295I.

Http://arxiv.org/abs/0908.1301

Pool R., Quantum Pot Watching: A test of how observation affects a quantum system verifies theoretical predictions and proves the truth of an old maxim , Science. November 1989. V. 246. P. 888.

Орис О.В., «ИИССИИДИОЛОГИЯ», Том 1-15,

Орис О.В., «ИИССИИДИОЛОГИЯ», Том 15, Изд.: ОАО «Татмедиа», г. Казань, 2012г. п.15.17771

Роль наблюдателя в квантовой механике

Алексей Мазур

Главная проблема квантовой механики это вопрос о том, что происходит в момент редукции волновой функции. Почему плоская волна электрона «реализуется» в одной точке фотопластины? Является ли наша неспособность «вычислить», какая именно из имеющихся возможностей «реализуется», фундаментальным законом природы, либо же следствием несовершенства используемых нами методов и приборов. Сам процесс редукции так же не уловим, как линия горизонта или основание радуги. В какой момент он происходит? В момент взаимодействия волновой функции с фотопластиной, являющейся «классическим» объектом, либо же в момент «наблюдения» экспериментатора за фотопластиной? И чем же так выделен «наблюдатель», что ему дано право выбирать по какому из возможных путей пойдет мир дальше?

Давайте попробуем разобраться, где проходит грань между «классическим» и квантовым объектом. В бытность студентами (а именно только студенты, пожалуй, в наше время и задаются такими вопросами), мой отец В.А.Мазур и его друг А.В.Гайнер рассуждали примерно следующим образом. Процесс «наблюдения» это есть процесс взаимодействия волновой функции с прибором, который имеет настолько сложную волновую функцию, что рассчитать ее нет никакой возможности. Поэтому он является классическим объектом. Результат взаимодействия волновой функции электрона с таким объектом непредсказуем и носит вероятностный характер, но не потому, что это есть фундаментальный закон природы, а потому, что наши методы исследования несовершенны. Желая упростить модель «наблюдения», они гипотетически поставили такой эксперимент. Берем плоскую волну электрона, падающую на идеально плоскую фотопластину, состоящую из атомов водорода, расположенных в шахматном порядке. Все атомы находятся в основном состоянии. Вычислить результат взаимодействия не составляет большого труда. Волновая функция пластины после взаимодействия представляет из себя сумму N (где N число атомов в пластине) слагаемых, каждое из которых имеет «вес» 1/N. Первое слагаемое атом номер 1 возбужден, остальные в основном состоянии, второе слагаемое атом номер 2 возбужден, остальные в основном состоянии и т.д. Вывод, который отсюда сделали мой отец и А.В.Гайнер такая пластина не является классическим объектом, а остается квантовым, реальные же пластины устроены достаточно сложно, чтобы быть классическими.

Я же предлагаю довести их гипотетический эксперимент до конца, и рассмотреть, что будет после взаимодействия этой пластины с наблюдателем. Конечно, смоделировать волновую функцию наблюдателя нам не по силам. Но некоторые аналогии кажутся достаточно очевидными. Итак, наш «квантовый» наблюдатель посмотрел на эту фотопластину. Что произойдет с его волновой функцией? Как легко можно понять, она распадется на N слагаемых. Условно их можно назвать так: первое слагаемое наблюдатель видит возбужденный атом номер 1, второе слагаемое наблюдатель видит возбужденный атом номер 2 и т.д. Опять, казалось бы, момент редукции от нас ускользнул. Но давайте рассмотрим субъективные ощущения наблюдателя. Предположим, он провел этот эксперимент три раза. Как легко видеть, его волновая функция имеет уже N в кубе слагаемых. И вот тут и произошла редукция. Предположим, что он встретил «классического», а не «квантового» наблюдателя, который спросил у его результаты этих экспериментов. И от N в кубе слагаемых нашего «квантового» наблюдателя останется только одно. Но заметьте он будет твердо уверен в том, что в первом случае он видел возбужденным атом, скажем номер 27, во втором 3, а в третьем 137. Никаких воспоминаний о других слагаемых своей волновой функции в нем не останется. Об этих своих «субъективных» ощущениях он и расскажет «классическому» наблюдателю.

Отсюда мы видим, что процесс редукции может быть вовсе не связан с процессом «наблюдения». В момент «наблюдения» не наблюдатель «выбирает» одно из возможных состояний мира, а сам «распадется» на слагаемые. Каждое из этих слагаемых соответствует слагаемым «измеряемого» объекта. Предположим, что редукция происходит вообще очень редко. Раз в год, например. Все наблюдатели, и мы с вами, в том числе, после редукции и представления не будем иметь о том, что наши волновые функции имели другие, «нереализовавшиеся» слагаемые.

Очевидно, что особой необходимости в «реализации», как таковой, нет. Она проистекала из субъективного ощущения тех наблюдателей, которые «видели» как из равновероятных возможностей случайным образом «реализуется» только одна. Ведь ни одно из слагаемых волновой функции наблюдателя не содержит информации о других слагаемых.

Тут мы упираемся в вопрос о том, что такое «я» наблюдателя. Легко понять, что «субъектом» является не весь ансамбль «слагаемых», а только одно из них. Причем любое. То есть, человек представляет из себя не «мировую линию», а «дерево», причем точками разветвления являются моменты «наблюдений», а попросту моменты взаимодействия с окружающим миром. И касается это, как вы понимаете, не только людей.

Картина мира, которая предстает после осознания вышеизложенного, выглядит совершенно фантастично. Все, что могло случиться случилось. Все потерянные возможности были реализованы, они существуют в одном мире и пространстве с нами, но никакого воздействия на нас не оказывают. И, надо признать, что эта картина мира является прямым следствием законов квантовой механики, а не досужими домыслами псевдонаучных фантастов.

Скептики, конечно, могут сказать а какие следствия из этих рассуждений? Никакого практического смысла они не в себе не несут. Это не совсем так.

Во-первых, становиться очевидным, что нет границы между квантовым и классическим объектом. Момент редукции для нашего субъективного «Я» происходит действительно в момент наблюдения. Но это не мы что-то делаем с миром, а мир что-то делает с нами. Но для простоты можно оставить понятие редукции и гордиться тем, что каждый «реализует» свой мир.

Во-вторых, легко объясняется тот эксперимент, который был поставлен то ли в конце сороковых, то ли в начале пятидесятых. Какая-то частица, распадалась на два осколка, каждый из которых летел в противоположных направлениях. Так, как в момент распада частица покоилась, то все направления полета 1-го осколка были равновероятны. Но вот второй, согласно закону сохранения импульса, должен был лететь в строго противоположном направлении. Детекторы, улавливающие осколки, были поставлены так, чтобы разница времен между «поимкой» осколков была меньше, чем потребуется свету, чтобы дойти от одного детектора до другого (чтобы исключить возможное воздействие результатов на одном детекторе на результаты на другом). Парадокс был в том, что волновые функции двух осколков «реализовывались» согласованно друг против друга, согласно законам сохранения, но ставя в тупик физиков как волновая функция осколка номер два «узнает» о произошедшей редукции волновой функции осколка номер один? Узнает быстрее скорости света?

Как мы теперь понимаем, редукция осколка номер два происходит не в момент его взаимодействия с детектором, а в момент взаимодействия наблюдателя с детектором, так что причинно-следственные связи не нарушаются.

Список литературы

Для подготовки данной работы были использованы материалы с сайта http://www.n-t.org/

Невмешательство наблюдателя, если оно не вызвано специально оговоренными условиями (как в случае включенного наблюдения), считается чуть ли не основным постулатом научного метода. Однако в социальных науках выполнить его крайне непросто. Здесь конечные результаты во многом зависят от личности наблюдателя, его отношения к изучаемым явлениям. Ведь наблюдение - метод сбора информации, основанный на непосредственном контакте исследователя и объекта исследования.

Невключенное наблюдение. В идеале ученый при невключенном наблюдении должен стать как бы невидимкой. Поскольку идеал недостижим, наблюдателю надлежит вести себя так, чтобы на него обращали как можно меньше внимания, дабы уменьшить помехи, вносимые им в наблюдаемое явление. Ему противопоказана яркая (броская) одежда, экстравагантность манер поведения, излишняя демонстрация своей заинтересованности изучаемыми событиями. Он должен иметь устойчивую психику, флегматичный темперамент, способность сохранять самообладание при резких изменениях ситуации, терпение и устойчивость в сохранении своей позиции стороннего наблюдателя.

Включенное наблюдение. Здесь от наблюдателя потребуются умение быстро и эффективно налаживать контакты с незнакомыми людьми, общительность, доброжелательность, тактичность, сдержанность и толерантность (терпимость к другим людям).

В лабораторных наблюдениях, проводимых в искусственно созданных условиях, повышается значимость умения исследователя регулировать эти условия и контролировать их влияние на наблюдаемых, а также таких черт, как принципиальность и аккуратность, техническая грамотность (в связи с использованием аудиовизуальных средств наблюдения).

В полевых наблюдениях, осуществляемых в обычной социальной жизни и дающих более объективную информацию, особую роль играют знания смыслов невербальных реакций людей (улыбок, жестов), оперативная память, аналитичность мышления наблюдателя, его способность отграничивать друг от друга отдельные признаки изучаемого объекта, распределять свое внимание на все эти признаки и переключать его на один из них.

Стандартизированное наблюдение, которому свойственны четко формализованные процедуры и инструменты, предполагает повышенную способность наблюдателя к сосредоточению внимания на частностях и самоконтролю, а также пунктуальности, исполнительности и педантизму.

Нестандартизированное наблюдение, когда заранее не определена большая часть элементов, подлежащих регистрации, требует во многом противоположного - солидной теоретической подготовки в области социологии, психологии, социальной психологии и конфликтологии, умения с одинаковым вниманием следить, как минимум, за 5-7 параметрами ситуации, способности быстро переключать внимание, не зацикливаясь лишь на каком-либо одном проявлении категории наблюдения.